Михаил Эйдельберг: Комплексный подход необходим во всем

Интервью

Беседа с Михаилом Эйдельбергом, генеральным директором группы компаний «Экоземпроект», началась с приятного — поздравлений по поводу очередной награды, врученной возглавляемому им коллективу. А продолжилась, как и следовало ожидать, непростым разговором на околоземельные темы

— Михаил Маркович, среди многочисленных грамот «Экоземпроекта» последняя по времени – это признание среди ваших коллег?

— Да, эта победа в конкурсе, который проводил Республиканский комитет по земельным ресурсам. В ряде регионов Украины на каждой территории областные комитеты земельных ресурсов проводили подобные конкурсы. Нас признали лучшей землеустроительной организацией в Крыму по итогам 2008 года.

— Нелегко, наверное, оставаться лучшими в сегодняшних непростых условиях. Как вашему предприятию это удается?

— Мы подходим к вопросу комплексно, и в этом наш козырь. Все виды работ, которые необходимо сделать для того, чтобы человек или юрлицо получил правоустанавливающие документы на землю, – все это мы умеем делать. По каждому направлению есть специалисты, мы сами создавали эту структуру. Это целый комплекс, который включает геодезическую службу, землеустроительную, проектный отдел, отдел экологии. И обязательно — хорошая информационная база, поскольку для начала работ нужно определиться, что это за участок, занят он или не занят, что с ним можно делать. Вся это информация накапливается в специально созданном информационно-кадастровом отделе. Для нашего предприятия это — идеологическое ядро, потому что работаем мы на основе геоинформационных технологий. У нас есть электронная база данных, которая привязана к территории и на основании которой мы можем принимать первичные решения.

— То есть Вы — один из немногих людей, которые реально знают, сколько земли есть в Крыму?

— Об этом никто не знает. Разве что руководители земельных комиссий местных советов. Наша база отражает состояние на сегодняшний день, она говорит о тех землях, на которые имеются какие-то правоустанавливающие документы. А ведь существует второй вид обязательств – джентльменские, скажем так, соглашения. Когда у нас гражданин приходит в совет и говорит: вот, я нашел свободный земельный участок, а через какое-то время ему говорят, извините, но на этот участок уже выдано разрешение, он находится в стадии разработки или обещан кому-то. Положенный месяц будут думать, как ответить, а потом окажется, что земля занята. Может быть, она действительно была уже в разработке, а может, вы помогли местному совету найти земельный участок.

— Что же, система учета земельных ресурсов настолько несовершенна?

— На сегодняшний день четкого учета земли в государстве не существует. Есть две структуры, которые этим занимаются, обе находятся в ведении Госкомзема: управление земельных ресурсов, а также земельно-кадастровые центры по регионам. Земельно-кадастровые центры – туда стекается вся информация, происходит регистрация прав на земельный участок. В управлении земельных ресурсов должны вести дежурные кадастровые карты. В Ялте такие карты есть, потому что мы с 1995 года начали этим заниматься и помогли управлению земельных ресурсов с первой основой. А до недавнего времени то, что велось на бумаге, было на основе картографии, созданной 20-30 лет назад. Никакой точности не было, никто не мог сказать, существует ли наложение одного участка на другой. Мы сейчас часто сталкиваемся с документами того времени, с госактами, выданными до 2002-2003 годов, когда земельно-кадастровый центр начал нормально работать, и бывает всякое. Иногда советы принимают решение и предоставляют один и тот же участок двум гражданам, выдаются два госакта, потом все эти вопросы решаются в судебном порядке.

— Получается, мало право на землю реализовать, его приходится еще и защищать?

— В последнее время мы пришли к выводу, что наиболее перспективным направлением с точки зрения бизнеса в землеустройстве оказалось совсем не само землеустройство, а судебные экспертизы. И не только юридическая, правовая часть, но еще и работа экспертов, которые должны определить, а кто же здесь прав. Кстати, буквально недавно один из наших специалистов защитил еще три направления по судебной экспертизе. Сейчас у нас четыре направления, по которым мы имеем право делать судебную экспертизу, это то, что касается земельных споров, строительно-технической экспертизы, оценки земельных участков, раздела земли.

— Ваши сотрудники получают второе высшее образование?

— Мы пришли к тому, что нашим специалистам надо давать не только второе землеустроительное образование, но и юридическое. Собственно, среди более чем ста человек на нашем предприятии таких, у которых первично землеустроительное образование, — раз-два, и обчелся. Всех остальных мы учили сами. Почему? Мы в этот бизнес попали в начале 90-х годов, когда само украинское законодательство только формировалось. Я был 13 лет в депутатской комиссии в Ялте как эколог, но комиссия была объединенная, по экологии, землепользованию, потом добавили архитектуру и градостроительство. Тогда мы вместе с новоявленным Госкомземом работали по формированию первых нормативных актов. Мы здесь пытались, пока не было нормативных актов на уровне Украины, создавать ялтинские. Мы первые утвердили решением Ялтинского горсовета форму паспорта земельного участка. Потом уже появился такой документ на уровне Украины. Поэтому мы притирались к земельной сфере вместе с появлением законодательства.

— Получается, что специалисты вашего предприятия в совершенстве владеют не только теорией, но и практикой землеустроительства?

— Зачастую для наших сотрудников «корочка» — как погоны, потому что они в том же вузе могут преподавать целый ряд предметов, в особенности тех, которые близки к новым технологиям. Дело в том, что это одно из самых существенных наших преимуществ — мы работаем с новыми технологиями и мало кто работает на том же уровне. Мы выполняем такие работы, которые являются умственно затратными, скажем так, все, куда можно вложить голову. Меня учили работать в науке и дали определенные методологические навыки подхода к любой задаче. Я в первой жизни — ученый, 12 лет работал в Никитском ботаническом саду, защищал кандидатскую по биологии, и сейчас сохранил привычку систематизировать любую задачу. Если предлагают работу, которая хотя бы краем цепляет наши умения, знания и навыки, а мы же учимся постоянно, мы ее хватаем и тащим, сейчас по-другому нельзя.

— Это связано с кризисом — хвататься за работу?

— Зачастую нам работа нужна больше, чем зарплата, потому что фирма должна развиваться. У «Экоземпроекта», кроме центрального ялтинского офиса, есть три отдела в Евпатории, Симферополе и Алуште и представительства в Саках, Севастополе и Феодосии. Сегодня в Ялте такая большая землеустроительная организация не может прожить, все время надо двигаться вперед. Первая работа, которую берешь в регионах, мало того что, как правило, экономически неэффективна, она еще имеет свою специфику. Вот сейчас в Феодосии мы занимаемся проектом реконструкции полигона твердых бытовых отходов. У нас есть экологи, архитекторы, проектировщики, конструкторы, геодезисты, геологи, но такого проекта мы еще не делали. И как раз то, что это делает не фирма, которая всегда стабильно занималась одним и тем же, а мы со своим свежим взглядом и новыми технологиями – это зачастую для клиента интереснее, потому что результат будет ближе к сегодняшнему дню.

— Чем еще вы занимаетесь в регионах Крыма?

— Например, в Евпатории мы делаем проект реконструкции парка. Сначала мы сделали проект организации и установления границ объекта рекреационного назначения, в результате нашей работы территория получила статус парка. Сейчас мы уже сделали проект реконструкции этого парка в соответствии с тем зонированием, который предложили для сохранения и поддержания рекреационной функции этого парка. Нам в основном заказывают кусочки, но понимая, что мы можем привести их к той конечной задаче, которая им нужна. В Ленинском районе мы делаем генеральный план садоводческого товарищества, в Севастополе для Фонда имущества делаем проект землеустройства под выкуп земельного участка, который будет продаваться через аукцион. Еще у нас порядка десяти объектов природно-заповедного фонда, это вообще наша тема.

— «Экоземпроекту» часто приходится сталкиваться с такой острой темой, как заповедный фонд полуострова?

— Да, и тут всегда много нюансов. В свое время мы сделали техническую документацию по установлению границ Крымского природного заповедника. Это крупный объект природно-заповедного фонда, но до сегодняшнего дня нет государственного акта на эту землю. Почему? При установлении границ заповедника оказалось, что его площадь на 129 гектаров меньше, чем та, которая зафиксирована в постановлениях Кабинета министров Украины и во всех материалах инвентаризации, в проектах организации территории заповедника. При этом конфигурация оказалась абсолютна такая же, как по всем документам. Возникла коллизия: чтобы изъять земельный участок в таком объекте, необходим Указ президента. А в этом случае конфигурация осталась, ничего менять не надо, только утвердить документацию и выдать госакт. Было несколько совещаний на уровне республиканских министерств, провели три независимые экспертизы — все сходится, все правильно, только этих 129 гектаров нет. И только когда обратились за экспертизой в институт лесоустройства в Ирпени, выяснилось, что на 14 тысяч гектаров заповедника каких-то 129 гектаров – допустимая погрешность, меньше, чем полпроцента. Сказалась разница между технологиями сегодняшнего дня и теми, с которыми работали при определении его границ. Но проблема осталась, никто не решается выдать госакт. В общем, с 2004 года воз и ныне там. Слава Богу, по границам заповедника нет претендентов, чтобы что-нибудь откусить, в отличие от Ялтинского заповедника. Самые главные интересанты в этом, оказывается, не землепользователь – заповедник, ни его балансодержатель и хозяин – Управление делами Президента, не Министерство экологии, а мы, исполнители. Мы все время будируем этот вопрос, потому что заинтересованы в том, чтобы закрыть эту тему.

— А что происходит с границами Ялтинского горно-лесного заповедника?

— Об этом я вообще не хочу говорить, потому что мне кажется, нету вообще ни одного заинтересованного лица, чтобы у этого заповедника появились границы. Вариантов этих границ уже существует несколько, и при каждом следующем директоре заповедника создается новый проект, но чем дольше не будет выдан госакт, тем больше будет меняться конфигурация этого заповедника. По сути, она будет перетекать в лесную зону, чтобы площадь не изменилась – здесь, со стороны Южного берега она убавилась, значит, с другой стороны должна прибавиться. Вообще, по объектам природно-заповедного фонда очень сложно работать в согласовательном процессе: если рядом находятся какие-нибудь населенные пункты, то согласовательный процесс усложняется до невозможности его выполнения. К примеру, мы еще в декабре закончили проект организации и установления границ заказника «Новый Свет». Рядом находится населенный пункт Новый Свет Новосветского поселкового совета, и мы не можем уже полгода согласовать у поселкового совета границы этого заказника. Городу некуда развиваться, нужны прилегающие территории, они пытаются отбирать там метры, иногда и не метры, менять границы, тянут этот вопрос до неопределенного времени. А по заказнику «Арабатский» Совет министров вообще не смог принять решение по даче разрешения на составление проекта землеустройства по организации границ.

— Вы известны своей общественной экологической деятельностью. Как это совмещается с Вашей работой?

— Тут тоже комплексный подход. Иногда принципы специалиста-эколога вступают в противоречие с землеустройством. На откровенно антиэкологические работы мы не идем, и не только потому, что это противоречит нашим принципам, но и потому, что это подход реалиста – если ты принимаешь в работу какой-то объект, ты должен довести его до конца. Если это объект антиэкологический, то он как минимум попадает в какие-нибудь зоны ограничений. Поэтому мои взгляды сложившегося специалиста в области экологии стараюсь по мере возможностей совместить с деятельностью землеустроителя. Для нас всегда это было на первом месте: не может быть экономично то, что неэкологично, более того, мы всегда считали, что землеустройство вторично, первично градостроительство: как распланировать город таким образом, чтобы он был для человека комфортабельным.

— А как Вы оцениваете усилия городских властей по поводу урегулирования градостроительных процессов?

— Все, что сейчас делается – и план детальной планировки, который был раньше представлен и утвержден, и правила застройки центральной части города — это все хорошо, все замечательно. Очень жаль, что этого не произошло на 10 лет раньше или хотя бы на пять. До кризиса мы думали, что единственное, что может помочь Ялте, – это землетрясение. Мы уже много лет жестко выступаем против спорадической застройки, против застройки над руслами рек, где перемешиваются воздушные потоки, против высотного строительства, против застройки побережья, чтобы его не отгораживать от города. А кризис — это благо с точки зрения сохранения экологической, курортной направленности региона. Потому что стройки приостановились, оказалось, что не так уже выгодно строить жилье, а надо переходить к концепции пансионатов, пансионов, гостиниц — для города, а не для себя. А может, вообще, то, что уже построено, выгоднее будет разрушить и построить на этом месте объект рекреационной направленности, часть инфраструктуры курорта. В кризисе, кроме того, что остановился сам процесс необузданного строительства, есть второй положительный момент: если раньше превалировало давление бизнеса на власть, то сейчас весы переместились, и теперь власть давит на бизнес. Взяли и увеличили арендные платежи. Многие из тех, кто начал строить под видом гостиниц жилые дома, отказываются от земли, у них просто денег не хватит, ведь аренда стала бешеная. А в итоге – благо для города, хотя бы в отдаленном будущем.

30.07.2009, Алина Данилова

Смотрите также по теме Интервью

Олег Лехманик: рынок «черных маклеров» в Ялте исчезнет
Геннадий Добкин: в развитии Ялты появится системность
Сергей Брайко: Нужно ставить вопрос об особой туристической зоне
Дмитрий Таран: сейчас миру как воздух нужны комедии и мелодрамы
Павел Зюзиков: Сила архитектора — в профессионализме
ЛЕРИ СВАНИДЗЕ: Ялта достигнет мирового уровня
Игорь Шелестов: моя цель — помочь Ялте проводить аукционы
Алексей Боярчук: Мы будем отстаивать интересы жителей Ялты и помнить об инвестиционной привлекательности региона
Петр Запорожец: Ставки на аренду имущества АРК пересматриваются
Сергей Брайко: Мы не останавливаем все стройки в городе

© 2024 - 1999 Бизнес и строительство в Ялте (специальное приложения проекта Новости Крыма)
Перепечатка разрешается только с прямой гиперссылкой на сайт «Бизнес по-ялтински»
Политика конфидициальности